Насилие и искушение

Первооткрывателем южнокорейского авторского кино и основателем «азиатского экстрима», который пугает своей жестокостью и неповторимой абсурдностью, считается мировой классик и один из важнейших игроков кинематографа двадцать первого века, дебютировавший с первой полнометражной лентой в конце прошлого века, — великий и ужасный Ким Кидук. Давний фаворит международных кинофестивалей ассоциировался с корейским авторским кино в начале нулевых. За первые десять лет карьеры режиссер снял тринадцать фильмов. Начиная с двухтысячного года, он показывал корейское кино и собственные фильмы в восточных и других странах, в частности, в России, Европе и Америке. Ким Кидук — обладатель «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля за фильм «Пьета», а также четырех наград Венецианского кинофестиваля и трех наград международного кинофестиваля в Карловых Варах, лауреат Берлинале на «Серебряный медведь».

Его обвиняли в вербальном и сексуальном насилии, домогательствах и создании экстремальных ситуаций на съемках. Прямые доказательства вины суд не установил, но режиссера обязали выплатить штраф, а его ответные иски о клевете не удовлетворили. Но и без этого скандала его не принимали на Родине и часто обвиняли во «взгляде иностранца», который в своих работах создает неверные стандарты Южной Кореи. И чем больше новых имен узнавали зрители — Пон Джунхо, Пак Чханук — тем более архаичным казался Ким Кидук.

За последние двадцать лет своей жизни южнокорейский режиссер прошел путь от победоносного первооткрывателя Азии, которому были рады на всех фестивалях мира, до изгоя, который сам выступал и постановщиком, и сценаристом, и оператором, и монтажером своего последнего фильма, снятого без бюджета в Казахстане. Судьба Ким Кидука — готовый материал для кинопроизводства. Причем это могло бы быть кино о самых важных для самого режиссера темах — двойничестве и одиночестве, насилии и искуплении, радикальной исключительности и печальной стагнации.

Азиатский экстрим Кидука пугает своей жестокостью, но является рефлексией на политику. В его картинах, как и у многих корейских режиссеров, поднимается тема классового неравноправия, а также рискованных отношений с женщинами. В картине «Плохой парень» поднимается вопрос эксплуатации сексуальной темы насилия в разных формах, вместе с тем создаются метафоры, аллюзии и аллегории.

Первая из тем, которую бессильно, но упрямо подытоживает этим фильмом Ким Кидук — тема двойничества и антитез. История про союз беспринципного бандита и благополучной сперва девушки, которую он своей садистской любовью превращает в проститутку, была не принята на престижном кинофестивале в Берлине. До этого премьера фильма прошла и на родине режиссера — в Пусане, на кинофестивале, где «Плохого парня» также освистали зрители и устроили забастовку за унижение женского достоинства. Так фильму, ставшему для Ким Кидука крупнобюджетным прорывом в миллион долларов, относительно не повезло. Бюджет дал режиссеру значительную свободу во время съемок и позволил максимально сосредоточиться на деталях мизансцены, а также удивить зрителя потрясающим музыкальным сопровождением трагической истории. Однако, несмотря на это, критики единогласно сошлись во мнении, что, в конечном счете, главным плюсом картины остается уникальный режиссерский стиль.

«Плохой парень» переносит зрителя в мир насилия, ревности, невыполненных желаний и глупых ошибок. По сюжету необычный парень Ханги сначала подсаживается к симпатичной студентке Сонхва, а потом начинает целовать ее, несмотря на сопротивление. Он совершает действия молча, и будет молчать на протяжении всей ленты, кроме одного эпизода, когда зритель поймет причину его странного поведения. Режиссер старательно оттягивает момент озвучивания главного героя, даже в моменты, когда Ханги разговаривает по телефону или с подчиненными. Как и почти все работы Ким Кидука — фильм немой, несмотря на частое появление человеческой речи. Всю информацию зритель получает исключительно через зрительный контакт с визуальным рядом, а недостающие части находятся самостоятельно на эмоциональном уровне.

Первые довольно жестокие способы плохого парня подойти к Сонхва останавливаются ее парнем и несколькими прохожими, тогда он принимает участие в довольно грязной схеме. Девушка совершает ошибку, взяв, казалось бы, забытый кошелек, наполненный наличными. Ее задерживает владелец и заставляет заплатить огромную сумму или угрожает обратиться в полицию. Не имея денег, она подписывает контракт, в результате которого ее продают в проституцию, чтобы погасить долг. Попав в сеульский квартал красных фонарей, Сонхва пытается привыкнуть к новой жизни, но сильно страдает, ведь большинство клиентов либо пьяны, либо склонны к насилию. За уничтожением достоинства девушки через одностороннее зеркало наблюдает Ханги, которому и принадлежит публичный дом.

Как и другие работы Ким Кидука, «Плохой парень» фокусируется на персонажах, живущих вне общества из-за профессии или характера. С того момента, как Ханги появляется на экране, темная одежда выделяет его среди толпы, персонаж четко обозначен как человек, которому не место в обществе. Впечатление подчеркивается поведением по отношению к Сонхва и реакциями, которые это вызывают. Учитывая различие положений в обществе между двумя персонажами, плохой парень вынужден оскорблять и унижать девушку, чтобы сделать ее частью своего мира. Оператор картины Хван Чхольхён подчеркивает различия между этими двумя мирами в обществе двойным зеркалом между комнатами.

Знакомство с уличной жизнью, освещенной неоновым светом сеульского борделя, сурово и холодно. Наставница публичного дома — сильная и закаленная жизнью женщина, относится с презрением к неподготовленной Сонхва и осуждает ее за попытки сопротивляться клиентам. Сцены сексуального насилия показы режиссером намеренно откровенными и жестокими. Свойственное корейскому кинематографу осторожное изображение близости не вписывается в «азиатский экстрим» Ким Кидука.

По мере того, как девушка погружается в проституцию, в поведении все еще прослеживаются полноценные черты раскрепощенной девушки. Сопротивления и просьбы не совершать насилие вызывают сочувствие у сурового Ханги, который наблюдает за каждой близостью через тайное зеркало. Слезы, стекающие по бандитскому лицу, разоблачают растущие чувства плохого парня к Сонхва.

После неудачной попытки побега Сонхва, Ханги ловит и увозит свою возлюбленную на берег моря. Здесь она сталкивается с серией таинственных разорванных фотографий, которые предполагают скрытое прошлое или даже возможное предопределенное будущее между плохим парнем и бывшей студенткой.

Злоупотребление, насилие и сексуальность играют важную роль в повествовании как показатель мира, к которому принадлежит плохой парень, а также как средство выражения. Как и многие персонажи в работе режиссера, Ханги хранит молчание на протяжении большей части фильма, показывая чувства через жестокие действия и подчеркивая свою природу плохого человека. Хоть правдоподобная психология не является сильной стороной повествования, особенно когда дело доходит до объяснения цветущей связи между главными персонажами, тем не менее психология подчеркивает, как насилие стало общепринятым способом выражения в мире «плохих парней», в то время как другие эмоции подавляются или разливаются внутрь.

В конце концов, «Плохой парень» — это драма о насилии, социальном классе и возможности изменить жизнь. Споры зрителей и критиков о личности главного персонажа затуманили восприятие картины, но никто не отрицает провокационный характер режиссерского стиля. Увлекательная, абстрактная и отвратительная история Ким Кидука указывает на проблемы в современном мире и на то, как общество пришло к принятию таких ярлыков, как «плохой парень».