История рода Зориных искони связана с этим местом, с Ясной Поляной. Сам Сергей Александрович называет себя потомственным яснополянцем.
— Мой прапрадед ходил на охоту со Львом Толстым. Это есть в воспоминаниях старшего сына Толстого, Сергея Львовича. У него есть глава, посвященная охоте. В ней он пишет: «Охотились мы внаездку. С нами обыкновенно ездили конюх или дворник, приставленный к собакам, иногда гости или кто-нибудь из прислуги — любители охоты. Например, одним из таких охотников по призванию был крестьянин Ясной Поляны Михаил Зорин» (С. Л. Толстой, «Очерки былого»). У него было восемь детей, и от них пошла наша линия Зориных.
Сергей Александрович ощущает особую связь с этим местом, но не видит здесь ничего удивительного.
— Когда все твое детство прошло здесь, тебя сюда и тянет. Если раньше живешь мечтами, то теперь воспоминаниями: тут я купался, а здесь я катался на лыжах, а здесь мы с классом работали. Раньше, когда мы учились, мы каждый год в музейном саду убирали яблоки, так нас привлекали к работе. В сентябре мы всегда ходили в музей. Нам очень нравилось, особенно то, что с уроков снимали. У меня все детство прошло на большом яснополянском пруду: рыбу ловили, купались. Мы там пропадали все лето, а сейчас посмотришь — дальняя часть пруда зарастает камышом и болотной тиной. Это потому, что дети не купаются, все огорожено, а раньше мы там все баламутили и не давали зарасти. Сейчас и молодежь другая, другие интересы: нас было с улицы не выгнать, а их на улицу.
Сергей Александрович Зорин с самого рождения жил в Ясной Поляне, а в 1977 году окончил военное училище и уехал на Дальний Восток. 10 лет прослужил там, затем 4 года в Германии, потом войска вывели в Шую (Ивановская область). Потом вернулся, как говорится, где родился там и пригодился.
— Когда я служил на Дальнем Востоке, мы часто летали в Москву на экскурсии. Военных всегда отпускали в отпуск зимой или осенью, потому что летом военная подготовка, и, когда я вылетал из Москвы, всегда висели низкие тучи, а прилетаешь на Дальний Восток — небо бездонное, голубое и солнце. Дальневосточные ребята восхищенно говорили: «О, наконец, наше солнышко!». А я молчу и про себя думаю: «Господи, подавитесь вы своим солнцем! Мне б мои тучи московские…» Также, уже когда здесь служил, мы ездили в Капустин Яр. Там находится военный полигон, а кругом степь. Те, кто из степей приехал, радовались: «О, наконец, наши степные запахи». Я думаю, что тут хорошего: пыль стоит до небес! Мы едем назад — весна, черемуха, сирень зацветает: вот что нюхать надо, а вы мне «степь, степь»! Так что каждому свое.
Сам Сергей Александрович признается, что Ясную Поляну больше всего любит зимой, и с гордостью показывает свою коллекцию пейзажей на ноутбуке.
— Я зимой на лыжах катаюсь и все время фотографирую. Мне нравится традиционный уклад жизни, люблю настоящую зиму со снегом. Мои любимые фильмы — «Гусарская баллада» и «Крепостная актриса» (вздыхает). Не в ту эпоху я родился. С годами понимаешь, что тогда было все по-другому. Хотя, какую эпоху ни возьми, пожилые люди всегда говорят: «Вот были старые добрые времена!»
Интересно, что Толстой и его произведения сопровождали потомственного яснополянца на протяжении всей жизни и за пределами «толстовского» места.
—Будучи старшим лейтенантом, в 80-х, я всего Толстого прочитал: и «Воскресение», и «Анну Каренину». Когда я служил на Дальнем Востоке, для меня эти книги были как такая связь с далекой родиной. Я их с удовольствием читал и понимал, что это земляк мой, и это накладывало свой отпечаток на чтение. Сейчас много нового узнаешь о распрях в семье Толстого. Я понимаю Софью Андреевну, она хотела о детях позаботиться. Говоря о последних днях его жизни, сложно сказать, что его сподвигло на уход из дома. Как-то раз я разговорился со священником, и речь зашла о Толстом. Он мне рассказал, что Толстой ему однажды приснился в виде всклоченного злого старика. Отзывался он о Толстом очень негативно, хотя это странно, как и то, что писателя отлучили от церкви, потому что Толстой всю жизнь хотел к ней прийти.
Проговорили мы часа два, говорили бы и больше, но Сергею Александровичу надо спешить. На выходе его встречает младший сын, приехавший за папой на велосипеде. Я любуюсь семейной идиллией и думаю: «А может, и вправду гены?».
