«Если людей будет некуда класть — закроют все и всех». Эпидемиолог Михаил Фаворов — о второй волне

— В одном из интервью вы говорили, что хотите переболеть ковидом, пока лето. Переболели?

— Переболела часть моей семьи: старший сын, его жена и ее сестра. Они специально поехали на курорт, где очень много людей, чтоб наконец-то заразиться, потому что папа (то есть я) сказал, что надо переболеть летом. Им это удалось, и они страшно довольны. Плохо себя чувствовали неделю, ничего страшного.

Но лично мне переболеть не удалось, это, возможно, объясняется тем, что в июле я очень много путешествовал, побывал в десятке самолетов, аэропортов и, чтобы уменьшить риск тяжелого течения болезни, должен был прибегнуть к определенным мерам: принимал цинк и витамин D3.

— Неужели помогают?

— Раньше я много работал в сложной эпидемической обстановке в Африке, Азии и видел, что цинк облегчает течение различных инфекционных заболеваний. Но это мое решение, я его никому не навязываю. Меры предосторожности не спасут от заболевания, но помогут поймать маленькую дозу. Фактически это как вакцинироваться, верно?

— Как ваши родные могли заранее предсказать, что заболеют легко, а не тяжело?

— При мощном солнечном излучении у вируса снижается патогенность, поэтому мы в больницах используем ультрафиолетовые лампы. Был расчет на то, что при солнечном излучении доза будет небольшой. И он подтвердился. Но риск все равно есть, поэтому, опять же, я никому ничего не рекомендую. Это было личным решением нашей семьи.

— Вы сейчас работаете с тестами на COVID. Что конкретно вы делаете?

— Поскольку инфекция новая, все разрабатывают свои тесты и считают их самыми лучшими. Но какой из них правильный, не знает никто. Моя основная задача — разработать критерии оценки различных тестов. Это так называемая система контроля качества. Она существует для многих тестов, анализов на ВИЧ, на гепатит, а при COVID никто пока этим серьезно не занимался.

Переливание плазмы — эффективное средство от COVID

— Метод переливания плазмы выздоровевших пациентов больным ковидом получил официальное одобрение, хотя многие критиковали FDA за то, что они приняли решение ускоренными темпами. Вы — большой сторонник этого метода. Почему вы уверены, что он помогает?

— Переливание плазмы переболевших для лечения тяжелых вирусных заболеваний использовалось еще в 70-е годы прошлого века. Это древнейший противовирусный метод.

Я прибегал к нему, когда работал на огромной вспышке вирусного гепатита в Туркмении. Особенность этой инфекции — высокая летальность у беременных. Все смерти ужасны, но смерть женщины, ожидающей ребенка, да еще на Востоке с его мощными кланами, с культом деторождения — это катастрофа для общественного здравоохранения.

И вот мы начали переливать тяжелым беременным плазму. Тогда еще не умели определять в крови антитела к этому вирусу, но видели, что плазма эффективно воздействовала на состояние этих женщин.

Таким образом, для меня вопрос о том, могут ли антитела к вирусной инфекции помочь с ней бороться, вообще не стоит. Начиная с марта месяца в США было сделано уже почти 100 тысяч переливаний. О чем тут спорить?

Я категорически настаиваю, что запасы плазмы крови переболевших COVID надо делать сейчас. Чем выше титр, тем лучше этот препарат для лечения тяжелых больных. Когда плазма понадобится, не будет ни времени, ни сил ее собирать.

Закроют все и всех

— Сейчас много говорят о повторных заражениях. Это возможно?

— Теоретически да, особенно у людей, которые легко болели в первый раз. Но подтвержденных случаев нет.

Якобы был доказанный случай в Гонконге. То есть человек заболел, у него нашли вирус и даже секвенировали у этого вируса геном. Затем человек выздоровел и уехал в Европу. Через месяц вернулся домой в Гонконг и по законодательству должен был сдать мазок. И в этом мазке был снова обнаружен вирус, но, как показал генный анализ, уже другой. И этого им хватило, чтобы сделать заключение о возможности повторного заражения.

В чем ошибка?

— В том, что вирус был, а болезни не было?

— Да. Вирус еще не означает болезнь. Они взяли мазок из носа у человека, который летел в самолете. А с чемодана они соскоб взяли? Вирус можно найти на любой поверхности.

В мире заболело уже 20 миллионов человек. И есть, допустим, информация о 1000 повторных заражений. Это всего-то 0,005%. Зачем морочить себе голову? Почему не заниматься стариками и теми, кто может болеть тяжело? Это увод внимания от реальной проблемы, от необходимости подготовки больниц к сезону, от получения вакцины и так далее. Пример неправильного подхода к общественному здравоохранению.

— Так мы ждем второй волны?

— Это океанские корабли ходят по волнам. А у нас есть эпидемиологический процесс, и он имеет свои закономерности. Одна из них — наличие сезонности.

Сезонный подъем обычно происходит начиная с ноября, и мы должны к нему готовиться.

Будет ли так с этим коронавирусом — неизвестно, потому что новые вирусы имеют так много горючего материала среди людей, что подъем может начаться раньше.

Бог даст, я окажусь неправ. Тогда я буду очень счастлив.

— Будет как в апреле или хуже?

— Чтобы ответить на этот вопрос, надо иметь точные сведения, хотя бы по Москве, о том, у скольких людей в популяции есть антитела. Если процент антител 30%, то вспышка не будет такой сильной. Но по некоторым косвенным сведениям, этот процент должен быть меньше.

Например, недавно в рамках подготовки к новому учебному году было проведено тестирование 180 тысяч московских учителей, и антитела, как сообщалось, нашлись всего у 13%. Так что особенно радужных надежд у меня нет.

— Можно сказать, что мы хоть как-то научились справляться с этой болезнью?

— Нет, ну что вы. Просто совместными мировыми усилиями мы научились лучше работать с тяжелыми формами. Если сначала из десяти тяжелых больных умирало семь, то сейчас, наоборот, — из десяти семь выживает.

Конечно, это средние данные по больнице, но все же в течение полугода были написаны протоколы, которые помогают вести тяжелых больных с COVID-19. Однако волшебной таблетки по-прежнему нет. Очень скромные результаты только у ремдесивира.

— Какой карантинной политики можно ожидать в разных странах? Жесткой, как в России, или мягкой, как в Швеции?

— В России жесткая? Это вы в Китае не были. Но вообще, индикатором, как поступать правительству, может быть только один показатель: наличие коек для тяжелых больных.

Если людей станет некуда класть, то закроют все и всех, как это было в Казахстане в апреле-мае. Там чуть ли двери в домах не заваривали. К сожалению, они начали это делать слишком рано, поэтому вышли из карантина тоже раньше, чем нужно. Получился холостой выстрел, все бросились по своим делам и опять друг друга перезаражали.

— Вы живете в Атланте — как там с карантином? Судя по фотографиям в фейсбуке, которые я видела в апреле, люди вели себя очень вольно, гуляли толпой в парке, занимались спортом. В штате Джорджия народ более легкомысленный?

— Атланта сегодня является лидером в Соединенных Штатах по числу новых случаев в день. Но вирус ослабленный, он не вызывает тяжелой формы COVID-19. Моя невестка — она кардиолог — рассказывает, что у них в больнице, например, красная зона стоит пустая. Поэтому это неплохо, если сейчас люди переболеют легко.

У нас все работает — магазины, парикмахерские. Но, когда начнется сезон, все может измениться.